Премия «Студент года» научила нас тому, что для истинного гения не существует преград.
Победитель номинации «Интеллект года», студент филологического факультета Кирилл Каменский рассказал в новом выпуске рубрики «Дорога Студенту года» о творчестве и вдохновении, науке и стремлении побеждать.
Звание «Интеллект года» звучит величественно. Что вы испытываете при мысли о недавней победе?
— Я испытываю чувство удовлетворения от очередного подтверждения детской истины. «Детской» - потому что открылась она мне в соответствующий период жизни. Она звучит примерно так: «всё состоит из маленьких шагов». Постепенная и небольшая работа, накапливаясь, превращается в значимое достижение. В свою очередь, соединённые достижения выливаются в признание. Я в очередной раз улыбаюсь, вспоминая многое из предваряющего мои достижения.
Тирион Ланнистер говорил: «Разум нуждается в книгах, как меч в точильном камне, чтобы не затупиться». Какой способ поддержания остроты ума кажется вам наиболее верным?
— Тирион Ланнистер, разумеется, прав. Однако у меча из сравнения и разума есть определённое отличие. Меч, согласуясь с законами физики, при использовании постепенно тупится. С умом такого не происходит. Наш мозг, в котором, так или иначе, заключен разум - товарищ очень прагматичный. Он запоминает то, что часто используется, остальное же откладывает до лучших времён.
Мозг, скорее, можно сравнить с мышцами. Спортсменом, который постоянно занимается, совершенствует свою форму и физические качества. Аналогично нужно «прокачивать» и ментальную сферу. Чтение — это превосходный путь, если мы говорим именно о получении новой информации. Разумеется, есть аудиалы, которым легче воспринимать речь. Однако ни чтение, ни слушание сами по себе не представляют такой пользы для нашего становления, как осмысление почерпнутого.
С Базаровым обычно не соглашаются, но в его «Я ничьих мнений не разделяю; я имею свои» есть важная доля истины. Фридрих Ницше писал, что полезно огораживать себя от чужих мыслей и думать самостоятельно. Но там, конечно, по контексту нужно смотреть.
Наиболее верным будет путь активного применения знания в различных вариантах. Я читаю и слушаю книги и лекции, анализирую, делаю заметки, расписываю в дневниках узнаваемое, пишу научные статьи, выступаю с ними на конференциях, преподаю, включая свои изыскания и в художественное творчество, участвую в различных конкурсах, где мои знания, умения и навыки не являются лишними. Заточка ума — в активном его использовании. Только и всего.
Значительное место в твоей жизни занимает поэзия. Как и когда вы открыли в себе любовь к стихотворному искусству?
— Один из дежурных вопросов в литературных кругах. Как и бывает, это произошло стихийно в пору зелёного детства. Классе в третьем или четвёртом, во время ржавления листьев, я что-то лепил из пластилина, и вдруг одноклассница, что называется, взяла меня «на слабо». Сможешь ты, мол, написать стихотворение. Мальчишка во мне, конечно, нос поднял высоко и настрочил:
Осень наступает.
Дождик моросит.
Ветер дует всё сильнее —
Детишки, одевайтесь потеплее!
Моя учительница сказала, что это почти стихи. Был доволен. В дальнейшем, имея такой богатый опыт в багаже и по просьбам друзей, писал любовные стишки для девочек, которые им нравились. Пользовался аналогичным способом и сам. Однако стихами никто и никого не покорил. То ли они были плохи, то ли вовсе дело не в них.
Но это всё - история розовая. В основной школе я долгое время рифмовал банальные мысли, никакого размера и порядка не ведая. Только полюбив современную — фэнтезийную — классическую — поэтическую (хронологический порядок) литературу, различные средства выразительности и структуру текста я понял, что делаю, наверное, как-то не так своё поэтическое дело.
К десятому классу я основательно взялся за теорию стихосложения. Я понял, что такое метр и ритм. Однако долгое время сомневался, что определяю его правильно. Но тесты по литературе показывали, что я молодец. Для себя я решил, что серьёзно стал заниматься стихосложением 22 сентября 2016 года.
Поэтическая традиция, дух литературы какой страны кажутся вам наиболее близкими?
— Если говорить формалистично, то, разумеется, России. Превосходно владея только русским языком, находясь в контексте нашей культуры, я могу с такой же степенью хорошо разбираться непосредственно в отечественной литературе.
Но со стороны именно содержательной порассуждать можно. Раньше, особенно в пору юношеского романтизма, это была исключительно Германия. Это объясняется частично тем, что в школе я учил немецкий, а не английский. Когда мы изучали зарубежную литературу, а именно немецкий романтизм, я в своей страсти возгорел. Мне сразу подарили два поэтических цветка - огненную лилию Гофмана и голубой цветок Новалиса. Их лепестки вы можете найти, конечно, не по всему моему творчеству, но в его хорошей такой части.
Чуть постарев, вернее, став взрослее, к Германии я немного охладел. Увлечение постмодернизмом привело меня во Францию в компанию Лиотара, Бодрийяра, Барта, Деррида, Делёза и Гваттари. Впрочем, это уже дух философии и семиотики, а не литературы. В последнее время меня тянет к славянским народам. Это в большой мере благодаря Милораду Павичу. Но, несмотря на всё это, я до сих пор мечтаю посетить могилу Новалиса в Вайсенфельсе и прочесть над ней «Генриха фон Офтердингена» на немецком.
В ком из героев мировой литературы тебе легко узнать себя?
— Чарли Гордон. Отчасти шутка, но в каждой шутке есть доля правды. После прочтения «Цветов для Элджернона» я осознал, что в мире столько всего интересного, что я не успею узнать. Мне стало грустно. Расставлять приоритеты сложно. Я связал себя крепко с одной областью, но цепляюсь немного и за другие. Это трудно, но для меня лично необходимо.
В подростковую пору я, конечно, воображал себя Печориным, хотя это никогда правдой не было. Я, скорее, был Ленским. Сейчас, наверное, во мне можно узнать Чацкого.
С кем из писателей или поэтов вы бы отправились в кругосветное путешествие и почему?
— С Владимиром Листомировым. Потому что меня поразило его кристально чистое слово, мифологичность, оригинальность поэтики. Почитайте «Одного человека, очнувшегося на поле боя» — верлибр, достойный высшей похвалы. В силу своей самобытности я не могу сказать, что хотел бы писать, как кто-либо, но если бы, допустим, пришлось, я бы сказал, что желал бы быть таким же искусным, как Листомиров.
С чего начался ваш путь к премии? Что побудило попробовать силы в конкурсе?
— Слово «путь» здесь мной читается как слишком высокое. Но допустим. Честно говоря, я спокойно себе работал в приёмной. Человек — существо многогранное. Занимайтесь спортом, рисуйте, сочиняйте истории, увлекайтесь предметами за рамками вашей специальности. Сейчас в моде T-shaped специалисты, поэтому дерзайте!
Интервьюер – студент 1 курса филологического факультета Макар Артемов.
Информацию предоставил специалист управления по воспитательной работе Александр Юрьевич Воронин.
***
Новости по теме:
